"То интервью, которое опубликовано на страницах "Коммерсанта", - это яд. Хочу сказать аффтару: "Выпей йаду"! Все бизнес-сообщество теперь нахлебалось этого яду", - заявил Шварцман.
Как отметил Шварцман, "автор этого интервью был приглашен на венчурную конференцию в Пало-Альто". Поездку обозревателю "Коммерсанта" Максиму Кваше оплачивала Российская венчурная компания. А то, что автор написал после этого, это - "литературная правка". "Любой материал можно подать в совершенно разных контекстах, иногда это меняет суть и смысловое насыщение, действительно, под текстом стоят мои подписи, они стоят под документами. Но насколько эти документы соответствуют публикации - выясняют сейчас компетентные люди. Я не буду давать комментариев", - заявил Шварцман, отметив, что "то, что опубликовано на страницах - не отражает сути моего интервью". Он заявил, что готовится к судебному процессу с газетой.
"Есть мои подписи, которые стоят под документами. Насколько эти документы соответствуют публикации - выясняют компетентные люди. Не буду делать комментариев по этому поводу", - заявил Шварцман.
Отметим, что ранее гендиректор ИД "Коммерсант" Демьян Кудрявцев заявлял, что после этого интервью "Шварцман подтверждал и подписывал каждую страницу, то есть делал это совершенно сознательно".
Шварцман же сегодня заявил, что у него "очень много поправок к тому, что опубликовано в "Коммерсанте". Мы имеем большое количество олигополий, которые по факту расчленили экономику страны, и базируются на незаконных, с моей точки зрения, процессах, происходивших в 90-х годах. Сейчас хаос 90-х породил порядок. Я считаю, что последствия того хаоса должны быть подчищены и приведены в упорядоченное состояние. В том числе и в стратегических сегментах российской экономики".
"Мое сообщение опровергает суть рейдерства, а меня официально называют "госрейдером" и "пылесосом Сечина", а это не отражает ни моей позиции, ни сути моих проектов".
Шварцман заявил, что компании, перечисленные в "Коммерсанте", действительно существуют, но суть их действий передана неверно. Первая часть - про венчурные проекты, передана верно. А вот вторая часть - это было не интервью, а личная беседа с корреспондентом. "Я изложил личные точки зрения на проходящее в нашем государстве. Обратите внимание, насколько не стыкуются две части интервью, стилистика и текстовки", - заявил Шварцман.
Шварцман отказался комментировать строки из интервью, где он говорит, что среди учредителей его компаний есть родственники служащих администрации президента. Заявил, что "это легко проверить".
О генерале Валентине Варенникове он сказал следующее: "Сожалею, что такая трактовка (посредник, прослойка) прозвучала. Моя трактовка - чуть дальше. С моей точки зрения, он является одним из идейных лидеров нашей организации... По всей стране 68 отделений, кадровым учетом не занимаемся. Нас много, очень много... Варенников - председатель попечительского совета".
Комментируя цитаты из газеты о государственном рейдерстве и предприятиях, с которыми он работает, Шварцман заявил следующее: "Зачем приводить примеры? Зачем пугать людей? Мы работаем в разных регионах, мы находимся в нормальной бизнес-среде... а какие предприятия - это коммерческая тайна". Позже он заявил, что вся металлургия и "все, что лежит на земле," - должно быть государственным.
После Шварцмана в эфире "Эхо Москвы" выступил автор интервью, обозреватель "Коммерсанта" Максим Кваша. Он заявил, что Шварцман был ознакомлен с текстом интервью и сам его завизировал. "Олег сказал, что не все отсюда можно публиковать, поэтому была литературная правка, чтобы это можно было читать. Он (Шварцман) завизировал то, что было опубликовано в "Коммерсанте". Мы встречались в среду в 11 вечера в кафе "Шоколадница". Были не только подписи, но и правка. Он завизировал все страницы после литературной правки и добавил свою литературную правку".
Мало того, по словам Кваши, "некоторые особенно острые места по его просьбе были убраны... Это в газете не появилось. Лишние судебные иски газете не нужны. Одну из фамилий уже после визирования попросили убрать наши ("Коммерсанта") юристы".
"Когда в 23 часа визировали интервью, его спросили, понимает ли он, что будет сильная реакция, он сказал, что да, он понимает это, однако не считает, что в нем содержится "что-то такое"... Я не хочу додумывать за Олега то, что с ним сейчас происходит... Возможно, на него оказывается какое-то давление, я не знаю. Эти вопросы надо задать ему", - заявил Кваша.