Некоторые моменты из этого труда привлекли внимание наблюдателей. Один из таких моментов - ранее не известное широко утверждение о том, что польский Папа практиковал самобичевание.
Британская газета The Guardian опубликовала сегодня статью своего обозревателя Хью O'Шонесси, который, комментируя эти свидетельства, размышляет об Иоанне Павле II. Об этом сообщает InoPressa.ru.
Практика умерщвления плоти, похоже, не очень близка автору материала. Он пишет о том, какое впечатление произвела на него выставка испанской скульптуры, демонстрировавшаяся недавно в Лондонской Национальной галерее, многие экспонаты которой концентрировали внимание зрителей на изображении физического страдания. Милее ему были полотна Сурбарана, включая мастерски выполненное "Распятие Христа", которые, по словам О´Шонесси, сказали его сердцу гораздо больше, чем резная деревянная пластика, изображающая язвы и кровь. Похоже, что ближе ему и путь святого Симеона Столпника, проведшего 37 лет жизни в посте и молитве, уединившись на вершине столпа, и прославившегося беспримерными аскетическими подвигами.
O'Шонесси вспоминает также, что именно практика умерщвления плоти заставила его - подростка, отвергнуть настойчивые приглашения адептов "Opus Dei" присоединиться к этой организации.
Обращаясь же к личности Иоанна Павла II, автор публикации в The Guardian замечает, что в дрожь его бросали также некоторые мысли и дела этого понтифика, особенно его альянс с Рейганом в Латинской Америке.
И все же, не желая думать о покойном Папе дурно, он, касаясь практики самобичевания, предполагает, что занимаясь им, понтифик пытался искупить свои проступки. Например, то, что он не обуздал священников-педофилов, зажимал сторонников "теологии освобождения", нехорошо обошелся с архиепископом Сан-Сальвадорским Оскаром Ромеро, который стал жертвой киллера, хвалил организацию "Легионеров Христовых", лидер которой позднее был уличен в крайне неблаговидных, как пишет O'Шонесси, поступках.
Автор не скрывает того, что, услышав во время похорон Иоанна Павла II восклицания верующих, собравшихся на площади Святого Петра: "Santo subito!" ("Святой сейчас!"), он с этим призывом не согласился и продолжает так думать сегодня.