Улюкаев признался, что ЦБ рассматривал планы одномоментной жесткой девальвации рубля: "Нас до сих пор попрекают, говорят, что по правилам надо было бы именно так и сделать... Весьма вероятно, что по правилам - да, в том смысле, что одномоментная девальвация позволила бы сохранить в большем объеме валютные резервы".
- Доллар вновь пополз вверх, прибавив 15 копеек
В течение осени и начала зимы с пикового значения в 590 миллиардов резервы сократились до 390 миллиардов, поясняет Улюкаев. Но для банковской системы резкая девальвация привела бы к тому, что на каждый доллар этого долга банки получили бы убыток в 10-15 рублей, что означало бы крах большого количества кредитных организаций.
Степень неопределенности была очень велика, вспоминает первый зампред ЦБ: "Если бы не сумели убедить вкладчиков в устойчивости банковской системы, денежной единицы, произошло бы бегство от рубля, давление на потребительский рынок, взвинчивание инфляции... Обсуждались самые драматические прогнозы по поводу нефтяных цен, ожидали во втором квартале следующей волны их падения".
Власти как реальный прогноз обсуждали возможность разбалансировки всей системы: неконтролируемого спада производства, свертывания инвестиций, лавинообразного роста невозвращения долгов, коллапс финансовой системы.
Сторонники шоковой девальвации предлагали уронить рубль примерно в тех масштабах, в которых в итоге, но плавно, все и произошло: с 29 рублей за двухвалютную корзину до 40 рублей - приблизительно на 40%, признается Улюкаев.
"Были такие, кто предлагал большую разовую девальвацию, говорили, что соотношение рубля к доллару надо довести примерно до сорока, то есть корзину - до 45-46. Это уже 60%-ная девальвация. Выше не предлагалось", - говорит он.