Дискуссия о приемлемости продажи запрещенных нормами ислама алкоголя или свинины для продавцов-мусульман началось на прошлой неделе, когда в одном из магазинов M&S в центре Лондона девушка в хиджабе, работавшая на кассе, рекомендовала клиенту с бутылкой шампанского обратиться к кому-нибудь другому. "Леди была очень вежливой, но сказала, что не может меня обслужить. Я был ошеломлен. Никогда раньше с таким не сталкивался", - рассказал покупатель журналистам The Telegraph. Остальным желающим купить спиртное к Рождеству в этом магазине также пришлось ждать, пока освободится другой работник.
Сразу же после возникновения скандала пресс-секретарь Marks and Spencer заявил, что фирма работает над созданием "среды, свободной от дискриминации", и потому идет навстречу пожеланиям своих сотрудников. В M&S намеревались распространить новую политику на представителей других религий, в том числе христиан, которые не хотят работать по воскресеньям, и евреев, чтущих субботу, уточняет The Mirror.
В то же время представители других торговых сетей не поддержали инициативу. В компании Sainsbury`s после предварительных консультаций посчитали, что работники, не употребляющие алкоголь или свинину, вполне могут продавать эти товары. А ритейлер Asda предложил просто-напросто не ставить за кассу тех, кто не может работать с какими-либо группами товарами.
Против нововведений активно выступил доктор Майкл Назир-Али, бывший англиканский епископ Рочестера и сторонник активной миссии среди иммигрантов-мусульман в Европе. Он предупредил, что клиенты, получившие отказ в продаже каких-либо товаров, могут посчитать себя униженными и подвергшимися дискриминации.
Позднее представители M&S объявили первоначальное заявление ошибочным и заверили, что выборочный подход к обслуживанию клиентов не является политикой компании, пишет The Daily Mail. Тем не менее возмущенные клиенты продолжают бомбардировать представительства ритейлера в соцсетях возмущенными сообщениями. В Facebook страницу с призывом бойкотировать M&S поддержали уже более 7,7 тысяч человек. Первая тысяча голосов была собрана менее чем за три часа.