Парламентарии в целом признали правильными тогдашние действия МИД, однако отметили, что британским официальным лицам надлежало быстрее связаться после инцидента с секретарем Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Лариджани. Кроме того, комитет нижней палаты посчитал, что Форин оффис должен назвать имя чиновника, безответственно разрешившего морякам сообщать подробности инцидента прессе.
Депутаты не стали утверждать, что заявления властей Соединенного Королевства о том, что захват произошел в территориальных водах Ирака были неверными. Но при этом они отметили, что британским властям тогда откровенно повезло, что официальный Тегеран не стал поднимать вопроса о неточностях в обозначении ирано-иракской морской границы на британских картах.
В докладе говорится о том, что на карте, которой пользовалось британское министерства обороны, была обозначена четкая морская граница между Ираном и Ираком от устья реки Шатт- эль-Араб и далее по водам Персидского залива.
Однако, утверждает комитет, Тегерану и Багдаду не удалось согласовать между собой четких морских границ. Договор от 1975 года предусматривает прохождение разделительной линии по центру водного потока Шатт-эль-Араба, который периодически смещается в силу природных изменений. Морская же граница является своего рода продолжением речной, а потому де-факто время от времени изменяется вместе с последней.
Британские моряки и морские пехотинцы, совершавшие инспекцию судов в Персидском заливе с целью оказания помощи Багдаду и на основании резолюции ООН, были захвачены 23 марта иранскими пограничниками под предлогом нарушения иранских территориальных вод. 4 апреля они были освобождены из-под стражи по личному распоряжению президента ИРИ и на следующий день возвратились на родину.