Суд в Страсбурге постановил, что российские власти нарушили статью 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, так как в челябинской колонии не была оказана медицинская помощь осужденному Владимиру Кондрулину, который умер от рака. Кроме того, была нарушена ст. 34 конвенции ("Воспрепятствование обращению в ЕСПЧ").
Владимир Кондрулин в марте 2012 года был осужден в Магнитогорске на 13 лет и 10 месяцев тюремного заключения за разбой и причинение тяжкого вреда здоровью. В колонии у него обнаружили рак предстательной железы, прогрессирование метастазы и паховые лимфатические узлы. Тюремные врачи констатировали, что в условиях пенитенциарной системы качественное лечение провести невозможно.
Хотя диагноз заключенного входил в утвержденный правительством перечень заболеваний, препятствующих отбыванию наказания, Металлургический районный суд Челябинска и Челябинский областной суд в апреле отказались удовлетворить ходатайство об освобождении осужденного в связи с тяжелой болезнью.
Летом 2015 года Европейский суд по правам человека, куда обратился Кондрулин, потребовал от российских властей оказать ему экстренную медицинскую помощь. Однако в сентябре того же года 61-летний мужчина скончался в туберкулезной больнице Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний (ГУФСИН) по Челябинской области.
О ситуации с ненадлежащим лечением тяжелобольных осужденных занимавшая тогда должность уполномоченного по правам человека в России Элла Памфилова доложила президенту РФ Владимиру Путину. В качестве примера она привела ситуацию с Кондрулиным.
Несмотря на это, уполномоченный РФ при Европейском суде, заместитель министра юстиции России Георгий Матюшкин поспешил заявить, что в отсутствие родственников жалоба Кондрулина не подлежит дальнейшему рассмотрению в ЕСПЧ, говорится в пресс-релизе "Зоны права". Матюшкин заверил, что российские власти, предоставив медицинскую помощь осужденному, "выполнили свои обязательства".
Международная правозащитная группа "Агора" обратилась в ЕСПЧ с просьбой продолжить рассмотрение жалобы. При этом требование о присуждении компенсации морального вреда не было заявлено в связи со смертью осужденного и отсутствием у него близких родственников.
Европейский суд, рассмотрев дело, решил, что жалобы в ЕСПЧ имеют моральный аспект, в том числе для лиц, представляющих интересы пострадавших, которые могут быть заинтересованы в том, чтобы справедливость восторжествовала даже после смерти заявителя.
Интересы Кондрулина с самого начала представляли юристы "Агоры" - адвокат Андрей Лепехин и юрист Сергей Петряков. В итоге ЕСПЧ решил, что ввиду исключительных обстоятельств и серьезности обвинений в адрес российских властей "Агора" имеет подсудность в процессе по жалобе. В противном случае создавался риск того, что факты серьезного нарушения конвенции не были бы рассмотрены и что государство-ответчик могло уйти от ответственности, отмечается в пресс-релизе.
По данным правозащитников, ЕСПЧ также сделал ссылку на свое решение от 12 июля 2014 года по жалобе "Кампенау против Румынии". Речь в ней шла о молодом человеке, который умер после издевательств в больнице и не имел других законных представителей, кроме правозащитников. Судьи в Страсбурге постановили, что сотрудники местной НКО Interrights вправе представлять интересы Кампенау при дальнейшем разбирательстве. Дело касалось смерти в 2004 году Валентина Кампенау, 1985 года рождения. Суд решил, что Кампенау, который вырос в детдоме, был ВИЧ-позитивным и страдал серьезным психическим заболеванием, не была оказана необходимая медицинская помощь.
Правозащитный проект "Зона права" ведет десятки дел в разных регионах России, речь в которых, в частности, идет о помощи смертельно больным осужденным, о пытках в колониях и полиции, о врачебных ошибках с тяжелыми последствиями и поддержке осужденных политических активистов.
Руководитель "Агоры" Павел Чиков в интервью газете "Коммерсант" в прошлом году отмечал, что в производстве "Агоры" и "Зоны права" находятся дела 30 тяжелобольных заключенных, не имеющих родственников. Он отмечал, что в России только в колониях ежегодно умирает около пяти тысяч человек, а "сколько людей гибнет в ОВД, вообще неизвестно". "У многих из них нет родственников, что не позволяет отстаивать их интересы даже после смерти на уровне Страсбурга", - сказал тогда правозащитник, добавив, что на компенсацию в таких делах "Агора" претендовать не будет, поскольку намерена действовать в общественных интересах.