Представьте себе, писал Молинье, что человек, слепой с рождения, научившись распознавать объекты - шар и куб, например - только осязанием, внезапно прозреет. Загадка вот в чем, спросил Молинье: "Сможет ли он теперь одним лишь своим зрением и до того, как дотронется до них, понять, что есть шар и что есть куб?"
Ответ на вопрос Молинье позволил бы разрешить одну из загадок человеческой природы. Философы-эмпиристы считали, что наше сознание изначально - "табула раса" ("чистая доска") и все, что знаем, - это полученные нами данные из внешних источников. В то же время нативисты возражали, что наш разум изначально полон представлениями, которые надо лишь пробудить к жизни средствами света, звука и прикосновения.
Поэтому, если слепой, прозрев, сможет зрительно отличить шар от куба - это подтвердит их теорию, доказав, что изначально в человеке содержится способность сопоставлять объект, который он увидел, с тем, который потрогал. В последнее время этот спор отразился и в работе ученых-нейропсихологов.
"Красота вопроса Молинье в том, что он относится к формированию зрительных образов в нашем мозгу", - отвечает руководивший исследованием профессор Массачусетского института технологии Паван Синха.
Недавние исследования показали, что представления, формируемые через зрение и осязание, формируют общий набор впечатлений, который может быть вызван из памяти тем или иным ощущением. Но до сих пор никто не смог доказать это экспериментально - не удавалось найти участников для такого исследования. Ведь это должен быть человек, слепой с рождения, чье зрение удалось восстановить, при этом он должен быть не слишком стар и не слишком молод. Но большинство форм излечимой слепоты выявляются и лечатся в раннем детстве, поэтому прозревших слепцов подходящего возраста весьма мало, особенно в богатых странах.
Но в 2003 году профессор Синха совместно с одной из глазных больниц Дели предпринял поиски в Индии. Среди пациентов он отобрал пятерых, в возрасте от 8 до 15 лет, четырех мальчиков и одну девочку, родившихся слепыми. Операции на глаза практически мгновенно даровали им зрение.
В первые двое суток после операции детям и подросткам давали пощупать некий предмет, чтобы определить его форму, а потом, но тоже на ощупь, - выбрать похожий из двух других (объекты для эксперимента брались из детского конструктора, и их было 20 пар), пишет "Компьюлента".
Хотя ни с одной из предложенных форм испытуемые раньше не встречались, они почти со стопроцентной точностью находили похожие конструкции. Во втором эксперименте им показывали (но не давали трогать) предмет, а потом они на ощупь, без помощи зрения, находили объект, похожий на виденный. И вновь наблюдалось почти полное попадание.
Но самым важным стало третье испытание: детям давали пощупать предмет, после чего они должны были на глаз угадать, что это было. И вот тут положительные результаты резко пошли на убыль: вероятность правильного ответа была чуть более чем случайной.
Таким образом, на вопрос, который был задан свыше 300 лет назад, современные нейрофизиологи дали отрицательный ответ: осязание "ничего не говорит" зрению. Но когда исследователи провели третье испытание еще раз, через несколько дней, способность превращать осязательные ощущения в зрительную информацию резко возросла: дети давали правильный ответ в 80% случаев. То есть ответ в конечном счете формулируется так: не сразу, но быстро.
Для медицины и нейрофизиологии последнее наблюдение особенно ценно. Исследование демонстрирует возможности мозга к быстрой интеграции информационных путей, как это было показано на примере зрительного и осязательного анализатора. В данном случае мозг, с рождения не получавший зрительной информации, сумел за считанные дни наладить "пути сообщения" между блоками разнородных ощущений.