Медицинская экспертиза назначена на понедельник, 31 октября. Основанием для нее стало постановление правительства России от 14 января 2011 года "О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений", которое было принято с подачи правозащитников после гибели в СИЗО юриста Сергея Магнитского, чтобы обвиняемые не умирали на предварительном следствии из-за неполучения необходимой медицинской помощи. Врачи составили перечень тяжелых заболеваний, которые препятствуют содержанию под стражей. Комиссия врачей должна решить, имеются ли у Максименко заболевания из этого списка.
Правозащитники 14 октября отмечали, что состояние Максименко хуже, чем было у генерала МВД Бориса Колесникова, который летом 2014 года, по официальной версии, совершил самоубийство, выбросившись из окна шестого этажа здания Следственного комитета в Москве.
Они встретились с арестованным сотрудником СК в СИЗО "Лефортово" в воскресенье, 30 октября. Как рассказала член Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы Зоя Светова, "полковник выглядел очень плохо. Так же, как и раньше, с трудом подбирал слова. Он сообщил, что сотрудники СИЗО пообещали, что в понедельник отвезут его в больницу, но он не понял, зачем". По словам правозащитницы, Максименко рассказал, что боится есть тюремную пищу и ест только то, что передают в тюрьму адвокаты.
"Тюрьма - самое страшное, что есть в жизни"
"Нам показалось, что полковник пребывает в тяжелой депрессии, как и неделю назад, когда мы посещали его в последний раз, - описала встречу Зоя Светова. - Когда я пыталась его подбодрить и напомнила, что многие известные люди сидели в тюрьме, а потом выходили на свободу и все у них было хорошо, Максименко слушал меня безучастно, как будто я обращалась к кому-то другому. А когда я сказала, что нахождение за решеткой не является трагедией, полковник, все так же покачиваясь, как это делают люди с признаками клинической депрессии, тихим голосом возразил: "Тюрьма - самое страшное, что есть в жизни". Я спросила: "Страшнее, чем война? Страшнее, чем смерть?" Он ответил: "Да, страшнее".
"Когда мы прощались, я попросила полковника улыбнуться. Его лицо по-прежнему оставалось напряженным, он прятал глаза, и все его движения казались механическими и неестественными. "Улыбаться не получается", - ответил он и отвернулся, привычно сложив руки за спиной. Я провожала его взглядом: 40-летний полковник шел по лефортовскому коридору медленно, еле-еле волоча ноги, как будто ему хорошо за 70", - рассказала правозащитница из ОНК.
Если врачебная комиссия 20-й больницы решит, что Максименко не может содержаться под стражей, то решение об освобождении должен принять Лефортовский суд, который брал его под стражу, или следователь ФСБ, в чьем ведении находится уголовное дело.
20 октября защитники Максименко обращались к главе СК Александру Бастрыкину с жалобой на заместителя начальника следственного управления ФСБ, полковника юстиции Михаила Савицкого, который, по утверждению юристов, требовал от Максименко полного признания вины, заключения досудебного соглашения о сотрудничестве и дачи показаний в отношении других лиц.
В жалобе говорилось, что полковнику давали "запрещенное вещество, фармакологические свойства которого направлены на подавление его воли, что впоследствии повлекло расстройство психического состояния Максименко на фоне ранее имевшихся у него контузий головного мозга, полученных при исполнении служебного долга". Как утверждали защитники, серьезные изменения в его поведении произошли именно после допроса ФСБ: арестованный не помнил свое имя, никого не узнавал, плохо ходил и не мог писать.
Перед тем как попасть в "Лефортово", Максименко содержался в психиатрическом отделении больницы "Бутырки" в палате для склонных к суициду. В Федеральной службе исполнения наказаний опровергали сообщения об ухудшении его здоровья. Михаил Максименко, его заместитель Александр Ламонов и первый заместитель начальника столичного главка СКР Денис Никандров были арестованы в июле 2016 года. По версии следствия, они за деньги обещали помощь в освобождении из СИЗО приближенных криминального авторитета Захария Калашова.