Предыдущие два месяца в манифестах и высказываниях Прохорова избиратели могли прочесть о продолжении комплексной модернизации страны, о необходимости повышения ее инвестиционной привлекательности, о либерализации законодательства, о реформе суда и МВД, о децентрализации исполнительной вертикали. Но обо всем этом же постоянно говорит и Дмитрий Медведев. А так как правого избирателя на две крупные партии не хватит, то "в Кремле вовремя осознали: ПД Прохорова не стала бы подбирать "бесхозные" голоса протестного электората, а отбирала бы их у ЕР", отмечает издание.
И действующий президент с праволиберальными взглядами во главе социал-консервативной ЕР (где сторонники иных взглядов до сих пор были на правах меньшинства) многое потерял бы на выборах в декабре и марте, имейся в отечественном политическом раскладе сильная и популярная правая партия.
Поэтому, как полагает, к примеру, журналист Леонид Радзиховский, "администрация президента Медведева нарочно торпедировала этот проект - для того чтобы "вынудить" Медведева капитулировать перед ЕР... Все это была подстава Медведеву/Прохорову - с первой секунды... Медведев, несомненно, делал определенную ставку на ПД".
Как отмечает политолог Вячеслав Данилов, "возможно, "Единой России" очень не хотелось бы превращаться из центристской силы в правую партию. Ведь не так просто объяснять избирателям..., что медведевская модернизация или путинская реиндустриализация – отнюдь не синоним нового витка рыночных реформ... Если либералы молчат - то либералами оказываются единороссы".
До этого момента идеологией партии власти был социал-консерватизм, а главным "мозговым центром" - Центр социально-консервативной политики, они и должны облегчить переходный период и неизбежные подвижки в партруководстве, отмечает издание.
Как полагает политолог Алексей Мухин, теперь либо самой партии придется "поправеть", либо Медведеву, возглавившему список ЕР, придется полностью менять риторику.
Как пишет "Газета.ру", не исключено, что события последних двух месяцев вели к "политической капитуляции пока еще занимающего пост президента Медведева. И судьба очевидно стартовавшего при поддержке президента правого проекта является прекрасным индикатором: сначала правый проект был почему-то очень нужен, а потом оказался не ко двору".
В преддверии предстоящих федеральных выборов у власти ранее было два потенциальных сценария - либо поднять рейтинг усилением административного ресурса и новым закручиванием гаек, либо перейти к "управляемой либерализации", с помощью которой можно добрать недостающее большинство. А так как с созданием партии-партнера дело за заладилось, то стал очевиден приход либерального Дмитрия Медведева в "Единую Россию".
Как пишет Мухин, если Медведев будет всерьез заниматься ЕР, состоящей из людей преимущественно карьерно ориентированных, "то тогда степень его идеологической идентификации в глазах граждан и самоидентификации будет возрастать". В противном случае, нынешнему президенту и будущему премьеру придется полностью менять риторику.
Публичное же "поправение" партии власти, в свою очередь, приведет к тому, что все имеющиеся внутри нее государственно-патриотические и иные протокрылья (Центр социально-консервативной политики, клуб "4 ноября", Государственно-патриотический клуб) будут выглядеть все более странно. Это неизбежно будет приводить к электоральному сжатию ЕР, а значит, и освобождению электорального пространства под новые политические проекты, заключает Мухин.
Впрочем, как пишет газета, если "Единая Россия" при Медведеве и станет отчетливо "правым" проектом, то это будет проект очень и очень специфический, скорее "право-бюрократический", так как правые партии далеко не всегда либеральны.