Игорь Евгеньевич, здравствуйте, скажите, пожалуйста, как вы сами относитесь к подобному предложению провести дебаты в прямом эфире с Альфредом Кохом?
Игорь Малашенко: Добрый вечер. Я, безусловно, к этому готов, хотя я бы не хотел, чтобы эти дебаты превращались в переговоры, из которых господин Кох и "Газпром-Медиа" вышли. Во-вторых, я вижу в этом некий трюк, поскольку господин Кох имеет возможность беспрепятственно и в любом объеме излагать свои взгляды, которые, к сожалению, обычно не соответствуют действительности, в эфире первого и второго канала. Поэтому мне, честно говоря, трудно понять, почему он так рвется на НТВ.
Ведущий: Но в свою очередь Михаил Лесин, который, кстати сказать, сегодня провел сразу две пресс-конференции, сказал, что готов к прямым дебатам с Владимиром Гусинским, но подчеркивает, что он государственный чиновник, и поэтому должен выступать только у себя дома. Поэтому готов выступать на государственном канале. Как вы думаете, есть смысл в подобных дебатах?
Малашенко: Я не знаю. Об этом лучше спросить у Владимира Гусинского. Я хочу только сразу сказать, что господин Лесин напрасно изображает из себя государственного мужа. Господин Лесин √ это член шайки рэкетиров, с которой мы столкнулись и с которой мы имели несчастье иметь дело на протяжении последних нескольких недель. Поэтому, если позволите, я бы хотел обратиться к сути дела. Дело в том, что в последнее время и господа Кох, и господин Лесин нагромоздили все в одну кучу √ здесь и свобода слова, здесь и неурегулированные взаимоотношения "Медиа-Моста" с "Газпромом", и какой-то договор, который подписал Гусинский. Я бы хотел остановиться на абсолютно вопиющем случае государственного рэкета в отношении "Медиа-Моста" и телекомпании НТВ. Поскольку, к сожалению, сам являлся участником этого эпизода. Если позволите, Андрей, я в двух словах расскажу, в чем дело, а потом вы мне сможете задать вопросы. Можно?
Ведущий: Да, конечно.
Игорь Малашенко: Когда господин Гусинский был помещен в Бутырскую тюрьму, буквально два часа спустя мне позвонил господин Лесин, который сказал, что нам надо встретиться и обсудить возникшую ситуацию. Несколько дней спустя, после того как я вернулся из-за границы, мы встретились. И господин Лесин мне сказал примерно следующее: вы, "Медиа-Мост" и НТВ, всех достали. Всех √ имеется в виду господина Лесина и его хозяев в Кремле. Достали своим освещением чеченской войны, своими наездами на ФСБ, на проблемы "семьи", коррупции и так далее. Поэтому если вы хотите, чтобы Гусинский вышел на свободу, контроль над НТВ вы должны отдать. Дальше последовало несколько недель затяжных переговоров, и примерно недели через две господин Лесин, как это называется, выкатил ультиматум. Ультиматум был очень простой: за 300 миллионов долларов вы продаете все компании, которые входят в "Медиа-Мост", и выходите из бизнеса. И дальше мы, что называется, разруливаем ситуацию сами. Это был чистый рэкет, который подкреплялся действиями прокуратуры. Каждый раз, когда господин Лесин был недоволен моей несговорчивостью, происходило что-то неприятное. Например, следователи Генеральной прокуратуры арестовывали имущество господина Гусинского. Или возбуждалось уголовное дело в отношении помощника и близкого друга Гусинского Миши Александрова, проводились обыски у него дома, у его родителей, родителей доводили до инфаркта и так далее. Для меня это были переговоры об освобождении заложника, коим выступал Владимир Гусинский. Этот заложник был в результате освобожден: Мы вынуждены были подписать, он был вынужден подписать некий договор 20 июля. И 26 июля он, наконец, обрел свободу. При этом еще за два дня до подписания договора, 18 июля, он заявил, что подписывает договор под давлением, под угрозой расправы со стороны государственной власти, поэтому договор не имеет никакой юридической силы. Поэтому когда сегодня господин Лесин и господин Кох жалуются на свою судьбу, на то, что мы не хотим исполнять этот договор, ситуация эта кристально понятна √ они выступают в роли обиженных рэкетиров, вымогателей, которые неосторожно выпустили жертву из рук, а теперь жалуются, что жертва не хочет платить им выкупа. Вот такова на самом деле роль Михаила Лесина, который пытается выступать в качестве государственного мужа.
Ведущий: Игорь Евгеньевич, Михаил Лесин сегодня предъявил претензии лично вам, он сказал, что вы врете, я позволю себе процитировать дословно, когда говорите, что Лесин согласовывал свои действия с Генеральной прокуратурой. Причем на своей пресс-конференции он сказал: я бы просил господина Малашенко немедленно опровергнуть эти его заявления. У вас есть такая возможность сейчас. Будете ли вы эти ваши слова опровергать?
Игорь Малашенко: Я не буду спорить, безусловно, с господином Лесиным, потому что тогда через слово мне придется произносить фразу "Лесин врет", и это будет производить несколько комичное впечатление. Поэтому я просто позволю себе сказать о фактах. На протяжении нескольких недель по инициативе господина Лесина я вел с ним переговоры. Для меня это были переговоры, я повторяю, об освобождении заложника, а для господина Лесина это были переговоры о том, как поставить под контроль Кремля телекомпанию НТВ и другие средства массовой информации. Я временами буквально жил у него в кабинете, приезжал к нему по несколько раз на день, согласовывал все детали переговоров. И переговоры эти вел именно Михаил Юрьевич. И Альфред Кох, бывший вице-премьер, выступал в роли его ну подчиненного, чтобы помягче выразиться. Подручного на самом деле, которому он давал просто указания. При мне господин Лесин связывался с господином Волошиным, для того чтобы назначить очередную встречу для получения директив. На заключительно этапе он неоднократно связывался с господином Устиновым, согласовывая с ним детали, как, по какой статье, в какие сроки и так далее будет прекращено уголовное дело в отношении Владимира Гусинского. Поэтому я должен разочаровать Михаила Юрьевича Лесина: я не могу опровергнуть свои слова. Я могу только добавить к ним еще некоторые детали. Например, то, что господин Лесин ставил вопрос о получении им комиссионных от этой сделки. Или по-русски говоря, требовал, чтобы ему выплатили откат в размере примерно 5 процентов от суммы. Ну, мы не любим платить и не платим выкуп вымогателям. Единственный раз, когда это произошло, мы заплатили за выкуп нашей съемочной группы чеченским бандитам в 97-м году. Поэтому этот вопрос мы, что называется, замотали. Но, тем не менее, он был поставлен, и видимо, это тоже один из эпизодов, о которых Михаил Юрьевич забыл.
Ведущий: Игорь Евгеньевич, и представители Министерства печати, и представители "Газпрома-Медиа" в своих претензиях к "Медиа-Мосту" оперируют цифрами. Например, Альфред Кох постоянно употребляет слово "дефолт" применительно к "Медиа-Мосту". Можно ли говорить о дефолте "Моста"?
Игорь Малашенко: Нет, безусловно, о дефолте "Моста" говорить нельзя, потому что, для того чтобы это стало фактом, "Газпром-Медиа" или "Газпром" должны обратиться в суд, и только по результатам этого процесса можно будет говорить о дефолте. Дело в том, что мы, безусловно, признаем свой долг перед "Газпромом", признаем его давно. Давно была достигнута предварительная договоренность с "Газпромом", согласно которой мы погасим свою задолженность пакетами акций принадлежащих нам компаний.
Приемлемость этого варианта для "Газпрома" подтвердил его финансовый директор господин Дубинин в конце марта этого года. Не далее как неделю назад здесь, в Лондоне, на переговорах со мной господин Кох тоже подтвердил, что никаких принципиальных проблем в этом отношении не существует, и таким образом задолженность можно погасить. Проблема, однако, заключается не в этом, и об этом постоянно говорили и Кох, и Лесин. Проблема заключается в том, как поставить под политический контроль Кремля телекомпанию НТВ и другие средства массовой информации. Поскольку "Газпром" не может сейчас ставить вопрос, исходя из реальных юридических и финансовых обязательств о завладении контрольным пакетом телекомпании НТВ, это превращается в неодолимый камень преткновения. И именно поэтому наши противники прибегают к методу действия рэкетиров √ они привлекают на свою сторону Генеральную прокуратуру, которая, судя по всему, действует по их указке. Вы посмотрите просто, что получается. Сначала Генеральная прокуратура арестовывает Гусинского, потом, для того чтобы оказать на нас давление в ходе переговоров, арестовывается имущество Гусинского, его таскают на допросы, доводят до инфаркта Мишу Александрова и так далее. Потом по мановению ока, точнее, по команде из Кремля, это уголовное дело прекращается. Сейчас второй этап. Не понравилась наша позиция на переговорах господину Коху и Лесину √ они подали заявление в Генеральную прокуратуру. И вот уже замгенерального прокурора господин Колмогоров спешит объявить, что вот-вот будет возбуждено новое уголовное дело, и тогда-то Гусинскому и "Медиа-Мосту" не поздоровится. Это еще один фактор давления, это еще одна попытка приставить пистолет нам к виску и заставить договориться под дулом пистолета.
Ведущий: Скажите, пожалуйста, Игорь Евгеньевич, Михаил Лесин сегодня, и сегодня, и накануне говорил о том, что правительство и президент были не в курсе вот этой его инициативы подписания документов о заключаемой сделке, они не знали никаких деталей этой сделки. Как вы считаете, если это действительно так, если правда то, что говорит Лесин, не превысил ли министр печати свои полномочия?
Игорь Малашенко: Вы знаете, я этого не знаю, я имел дело именно с господином Лесиным и не хочу заниматься домыслами. Я твердо знаю, что так называемое шестое приложение к договору, смысл которого выражается очень просто: свобода в обмен на собственность √ я напомню, это документ, где Гусинскому и партнерам "Медиа-Моста", в том числе и мне, гарантируются наши гражданские права, записанные вообще-то в конституции, если мы продадим наш бизнес. Я твердо знаю, что этот протокол был сделан по инициативе самого господина Лесина. Насколько я понимаю, по обстоятельствам, как он появился в его кабинете, его привезли из Кремля. Кто именно его написал, я не знаю. Да, я хочу сказать два слова, откуда взялся этот странный документ.
Ведущий: Кстати, я прошу прощения, что перебиваю вас, Лесин утверждает, что это вы ему привезли этот документ.
Игорь Малашенко: Да, да, я знаю, поэтому я и хочу рассказать, как на самом деле было дело.
Ведущий: У нас осталось две минуты, Игорь Евгеньевич.
Игорь Малашенко: Да, хорошо. Лесин нас постоянно пугал, что за ним стоят какие-то страшные люди из ФСБ, Генеральной прокуратуры, которые нас обязательно замочат, если мы не станет посговорчивее. В конце концов, я его стал спрашивать, а собственно где гарантии? Ну, хорошо, вот вы требуете подписать сделку, а дальше что? Где гарантии, что ФСБ и Генеральная прокуратура нас не посадят в Лефортово, Бутырку и так далее? Тогда он сказал: о-кей! Мы вам подпишем политические гарантии. И так на свет появился этого протокол. Но я повторяю: он был написан именно мудрецами Лесина, вы просто почитайте этот текст. Ни один человек в здравом уме, ни один юрист или сотрудник "Медиа-Моста" такой перл просто не могли написать.
Ведущий: Скажите, пожалуйста, а в этой ситуации не должен ли Михаил Лесин уходить в отставку? Потому что вот он сам сегодня признался, что он только подписав, завизировав, вернее, как он обращает внимание, этот документ, сообщил об этом Михаилу Касьянову, и тот его не поддержал. Президенту он якобы вообще ничего не говорил, с президентом он не общался давно. Вот как в этой ситуации? Сам Лесин говорит, что он не будет.
Игорь Малашенко: Да нет, конечно, Андрей, конечно, в любой нормальной стране министр печати Лесин должен уйти в отставку. Если у него не хватает представления об элементарных моральных нормах, чтобы сделать это самому, его в отставку должен отправить президент. И вот здесь мы сталкиваемся с важнейшим вопросом: что знал президент? Когда он это узнал? В какой мере он был информирован? В какой мере он санкционировал те безобразия, которые творили Лесин и его присные? Поэтому, если Лесин не будет в итоге отправлен в отставку, ну для меня это станет еще одним важнейшим показателем, что, видимо, как это ни печально, наверно, президент Путин был в курсе и санкционировал его действия. Хотя мне до сих пор не хочется в это верить.
Ведущий: И последний вопрос. Накануне Евгений Киселев на пресс-конференции руководителей средств массовой информации холдинга "Медиа-Мост" сделал сразу несколько предложений по урегулированию вот этой ситуации. Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, возможен ли какой-то компромисс? Как вообще из этого всего выходить?
Игорь Малашенко: Я думаю, что и с экономической, и с юридической, и с политической точки зрения, компромисс возможен. "Медиа-Мост", Гусинский не цепляются за контроль над телекомпанией НТВ, за контрольный пакет. "Газпром" на самом деле не имеет никаких оснований на этот пакет претендовать.
Можно создать систему, когда ни один из акционеров не будет иметь контрольного пакета или даже так называемого негативного контроля, и ни у кого не будет сомнений, если они у кого-то еще остаются, в независимости телекомпании НТВ. Ведущий: Спасибо, я благодарю вас за участие в нашей программе.