Напомним, первая известность на местном уровне пришла к Владимиру Путину раньше, когда он оказался в центре скандала, связанного с выдачей сомнительных экспортных лицензий.
- Статью отказались публиковать "Ведомости" в 2000 году - не хватило фактов
К середине 1991 года ситуация с продовольствием становилась все более напряженной. Ленсовет добивался от правительства права самостоятельно экспортировать сырье в обмен на продукты питания.
"И одним из способов добывания продовольствия, если не единственным в той обстановке, был бартер", - рассказывала депутат Ленсовета Марина Салье.
"Неофициальным путем мы выяснили, что на каком-то специальном заседании правительства Гайдара нашему городу выделили квоты на бартер с западными фирмами – металлы, лес и нефтепродукты, в обмен на продовольствие. Занимался этим Путин. Так вот, время шло, подписывались контракты, сырье вывозилось. А продовольствие так и не поступало. И оно так никогда и не поступило… ", - заявила Салье.
Она возглавила депутатскую рабочую группу по расследованию деятельности Путина, которая стала известна как "комиссия Салье".
Выяснилось, что Председатель КВС Путин не имел права выдавать квоты и лицензии на экспорт сырья. Этим ведал КВЭС (Комитет внешних экономических связей) при МИД России, впоследствии - Министерство внешних экономических связей (МВЭС). Поэтому для организации экспортных операций Путин должен был связаться с уполномоченным МВЭС в регионе, и действовать через спецэкспортеров (государственные компании, пользовавшиеся упрощенным порядком организации экспортных поставок, обладавшие специальными лицензиями на этот вид деятельности).
Процедура расписывалась ясно и исключала всякую легальную возможность для Путина выдавать кому-либо экспортные лицензии и подписывать контракты, связанные с этими лицензиями.
Тем не менее, лицензии подписаны именно Путиным, а также его заместителем Александром Аникиным. И они же заключали экспортно-импортные контракты от имени Комитета по внешним связям мэрии Питера. Но Путин заключил контракты с партнерами, о которых, кроме него, мало кто знал. Они не являлись производителями экспортируемого сырья, не имели своих генеральных лицензий. Зато размеру их комиссионных, полученных, согласно контрактам, от путинского Комитета по внешним связям, мог позавидовать любой спецэкспортер. В отличие от принятой практики в 4-5%, партнеры Путина получали от 25 до 50% дохода от реализации сырьевых ресурсов на Западе.
Причем, большинство из выбранных Путиным компаний были довольно странно "скроены". Например,"Сансуд", одна из 12 компаний, получивших от Путина лицензии согласно базе данных Регистрационной палаты Санкт-Петербурга была учреждена финансово-инвестиционной компанией "Аль Сакайа Груп", зарегистрированной в Абу-Даби, Объединенные Арабские Эмираты. Та же "Аль Сакайа Груп" стала основным учредителем другой компании из списка Путина – "Интервуд". Обе фирмы получили от Путина лицензии на экспорт лесоматериалов примерно на 6 миллионов рублей. Надо заметить, что обычно финансово-инвестиционные компании не занимаются торговлей в буквальном смысле. Они, чаще всего, открывают счета, переводят деньги и вкладывают их в интересах своих клиентов.
Малое предприятие ЛОКК, по лицензии КВС должно было вывезти 3 тонны особо чистого алюминия в Англию. Предприятие ЛОКК, которое официально занималось мелким рекламно-издательским бизнесом и было создано при Ленинградской организации Красного креста. Причем учредителем ЛОКК от имени этой организации, согласно базе данных регистрационной палаты Санкт-Петербурга, была указана ее председатель Татьяна Линева, которая сегодня возглавляет уже "Санкт-Петербургское отделение Красного Креста". Покупателем, как указано в лицензии, была компания "Эссон", никаких следов которой найти не удалось.
В разговоре с корреспондентом радиостанции "Свобода" Татьяна Линева категорически опровергла свою причастность к коммерческой структуре "ЛОКК", якобы учрежденной от ее имени "Ленинградской организацией Красного Креста".
При этом российский "поставщик алюминия" даже не указал свои банковские реквизиты. Этот договор подписан лично Владимиром Путиным. Подписан 3 января. А разрешение о выделении Санкт-Петербургу квот на экспорт сырья относится к 9 января 1991 года
Что касается компании "Эссон", то, согласно базе данных Регистрационной палаты Санкт-Петербурга, она создана в Лондоне неким Александром Позиным, ставшим впоследствии учредителем еще нескольких компаний в Питере.
Интересно, что штрафные санкции для ЛОКК в случае непоставки составляли трехкратную стоимость товара в рублях. Это для фирмы, которая формально не существует и не указывает свой банковский счет.
Фирма "Святослав" получила от Путина лицензию на вывоз высококачественного хлопка. Общая сумма контракта составила, как указано в приложении, 24 миллиона долларов (но при этом не поясняется конечный покупатель - кому "Святослав" собирался продать хлопок за границей; поэтому эту сумму можно поставить под сомнение), но к моменту начала депутатского расследования компания "Святослав" вывезла лишь часть из 120 тысяч тонн хлопка. По адресу, который фирма указала в Москве как свой, размещался Уникомбанк. Членом совета директоров Уникомбанка в начале 90-х являлся Джалдасбек Айтжанов, возглавлявший "Московский концерн по производству продукции текстильной промышленности".
Другим директором Уникомбанка являлся Юрий Львов, президент банка "Санкт-Петербург", в котором были открыты счета для нескольких компаний, получивших лицензии от Путина. Впрочем, и счета Путина были в этом банке. Путин являлся акционером банка "Санкт-Петербург". Львов тогда был одним из самых влиятельных людей в Санкт-Петербурге. Именно он вместе с Путиным создавал первую Санкт-Петербургскую валютную биржу.
Одна из фирм, получивших лицензии от Путина, не только имела счет в банке "Санкт-Петербург", но и была зарегистрирована по тому адресу, где находился банк. Фирма называлась МТПЦ "Комплекс" и была учреждена мэрией, правда, не указано, каким из комитетов. Но адресу регистрации фирмы размещался и Комитет по внешним связям мэрии.
13 января 1992 года Путин получил запрос из Петросовета с требованием "представить исчерпывающую информацию и полный комплект соответствующих документов", касавшихся выдачи лицензий. Он должен был это сделать на следующий день, 14 января, на специальном закрытом заседании в Петросовете.
Путин явился на заседание и свою короткую речь начал со слов "докладываю вам". Он представил депутатам короткую справку на двух страницах. Позже ее изучали эксперты, привлеченные "комиссией Салье", и сравнивали с данными контрактов и лицензий. Расхождения оказались подозрительно большими. В справке, представленной Путиным, можно заметить довольно серьезные занижения объемов поставок по сравнению с реальными договорами и лицензиями, выданными КВС. "Комиссия Салье" смогла получить только часть из них: от таможни и от заместителя представителя президента в Санкт-Петербурге Шкруднева. Путин не отдавал комиссии документы, ссылаясь на… "коммерческую тайну".
Сравнение данных из реальных договоров с теми, что представил Путин в Петросовете, показывает довольно серьезные расхождения. Как подсчитала "комиссия Салье," только на ценовой разнице по продуктам питания город должен был потерять 11,5 миллионов долларов. В некоторых договорах даже не упомянуты санкции за "непоставку", или они составляют ничтожные суммы. Например - 2%, и даже не указано в какой валюте – в рублях или в долларах. А комиссионные фирм-посредников доходили до 50%. Хотя это были "бартерные сделки". Только непонятно, кого с кем. Лишь одна компания, "Фивекор", представила КВС свои бартерные контракты с двумя финскими предприятиями.
Что касается редкоземельных металлов, то расхождения с реальностью были просто чудовищны. Цены на них были занижены в 7, в 10 и в 20 раз, а по скандию, например, – в 2000 раз. (В последние пять лет цены на металлический скандий на мировом рынке колеблются от 12 до 20 тыс. долл за один килограмм).
Редкоземельные металлы по лицензиям Путина должно было вывозить совместное предприятие "Джикоп", созданное в Петербурге 17 сентября 1991 года (согласно базе данных Регистрационной палаты Санкт-Петербурга) с уставным капиталом в сто рублей. Треть принадлежала господину Петеру Бахману из Германии. Еще 55% - небольшому предприятию "Коприс" (известно также как "Киприс"), директором и совладельцем которого был указан некий Геннадий Мамедов. Сейчас в Питере нет ни одного телефона или адреса, зарегистрированного на это имя. Другим учредителем стало НТПО "Борей", создавшее в один весенний день целую сеть компаний для печатания книг и "оздоровительных услуг".
К своему короткому выступлению в Петросовете Путин добавил таблицу объемов и цен по каждому "рассекреченному" предприятию, получившему лицензию. Согласно этой таблице, московская компания "Интеркомцентр" (глава которой Григорий Мирошник был дважды судим), в обмен на 150 тысяч тонн нефтепродуктов, должна была поставить Петербургу в первом квартале 1992 года по 100 тысяч тонн мяса, сахара и картофеля.
Однако в договоре с "Интеркомцентром", который Путин не показывал депутатам, совсем другие объемы. Согласно договору, в том же 1 квартале 1992 года, "Интеркомцентр" должен была поставить: мороженое мясо – 300 тысяч тонн, сахар – 300 тысяч тонн и картофель – 300 тысяч тонн. Но это совершенно невыполнимое условие. Достаточно сказать, что даже всей Москве понадобилось бы три-четыре месяца, чтобы съесть 300 тысяч тонн мяса. Кроме того, реальная цена мороженого мяса могла быть только в пределах 1000-2000 долларов за одну тонну. Это значит, что только за мясо "Интеркомцентр" должен был заплатить на Западе как минимум 300 миллионов долларов, не считая сахар и картофель. И это в обмен на 150 тысяч тонн нефтепродуктов, которые стоили тогда примерно 30 миллионов долларов! Сделка, мягко говоря, вызывает вопросы.
Иванидзе подробно разбирает официальную переписку Путина с правительством. Зная, что он не имел права самостоятельно организовывать экспортные поставки, Путин пытался добиться разрешения от Егора Гайдара - первого вице-премьера, министра экономики, исполнявшего обязанности премьер-министра. Отношение Гайдара к делу так и не прояснилось. С одной стороны, Гайдар написал в таможню "настоящий манифест о том, кто имеет право выдавать экспортные лицензии, а кому, вроде Путина, это не полагается". С другой стороны, обнаружена подпись Гайдара на некоем "квитке", приложенном к резолюции главы МВЭС Петра Авена, который стремился легализовать внешнеторговую деятельность Путина. "Получается, что, либо Гайдар – лицемер, либо за него расписался кто-то другой. Правда, есть и третий вариант. Он заключается в том, что Авен, спасая подполковника Путина, мог кое-что слегка подменить", - делает вывод Иванидзе.
В начале февраля уполномоченный Министерства внешнеэкономических связей по Северо-Западному региону Анатолий Пахомов направляет Авену письмо, где мягко объясняет шефу суть нарушений с лицензиями. Пахомов, например, утверждает, что выделенные квоты не подтверждены, как того требуют законы и постановления правительства, в Министерстве экономики и финансов. Далее Пахомов коротко анализирует лишь несколько договоров и лицензий, которые в действительности таковыми признать нельзя, "нарушены все правила составления таких документов". Потом это письмо дорого обошлось Пахомову. Его пост перестал существовать, а все функции (с печатью) представителя МВЭС получил Путин. Но это произошло чуть позже.
Активность депутатской комиссии Салье вынудила Авена, Путина и Собчака действовать решительно, говорилось в статье. Тем более, что в феврале масла в огонь подлил заместитель представителя Президента в Санкт-Петербурге Федор Шкруднев, который в своем письме к Анатолию Пахомову просит того "не производить оформление лицензий по квотам, выделенным Комитету внешних связей мэрии". Свою просьбу Шкруднев объяснил тем, что на все его запросы в КВС о выданных лицензиях он так и не получил ответа.
Другая причина, по мнению Шкруднева, в том, что депутатская группа Петросовета "обнаружила серьезные упущения". Через Пахомова это письмо, очевидно, попало к Авену, и вот тогда мэрия Санкт-Петербурга заключила "протокол о сотрудничестве" с МВЭС. А 25 марта Авен подписал удивительный приказ №172. Как сказано в приказе, Анатолий Пахомов должен был в десятидневный срок передать все дела Владимиру Путину, а КВС становился органом двойного подчинения с полномочиями, разумеется, Министерства внешнеэкономических связей по Северо-Западному региону. Вот так Путин сосредоточил в своих руках всю внешнеэкономическую деятельность в Санкт-Петербурге.
Сейчас, даже спустя годы, можно убедиться в том, что отчет комиссии Салье составлен довольно грамотно. Жаль, что туда невозможно включить ответ Собчака или самого Путина по поводу дела о лицензиях:
- Это из области тех самых виртуальных дел, – сказал мне, тогда корреспонденту "Ведомостей", Анатолий Собчак незадолго до смерти, – которые каждый раз возникают по чисто политическим соображениям. Потому что в свое время депутаты Ленсовета, во главе с той же Салье, которая ведала депутатской комиссией по продовольствию в городе и больше вреда принесла городу, чем любой диверсант, коммунист. Просто тогда шла достаточно жесткая борьба между исполнительной и законодательной властью, и эти старались по любому поводу вставить палки в колеса… Не было никаких сделок, никакого вывоза метала, никакого продовольствия… Не было этих сделок. Если бы это было, то давно было бы предметом рассмотрения каких-то органов… ".
"Все было, и сделки, и подписи, в том числе и его собственные. Собчак сказал о людях, которые проводили расследование, что теперь "они никто, ни политики, ни чиновники, ни бизнесмены, никто… " Он говорил это так, словно пытался стереть со своего дорогого пиджака пятнышко грязи. Оно не сходит, а он все трет и трет. "Они - никто… ". Салье, которая время от времени молча перебирает свои пожелтевшие бумажки - (все, что осталось от расследования ее комиссии). Ее заместитель Гладков, который был напуган тем, что Путин может припомнить ему выводы комиссии. И остальные, кто потерял работу и уверенность в том, что законы действительно существуют. Все они никто – это было главное воспоминание Собчака о том деле. С этим он и умер", - пишет Иванидзе.
Владимир Путин дал ответ по поводу дела о лицензиях в своей книге "разговоры от первого лица", вышедшей в 2000 году: "Лицензии мы не имели право давать. В том-то все и дело. Лицензии давали подразделения министерства внешнеэкономических связей. Это федеральная структура, не имевшая никакого отношения к администрации города..."
Дело в том, что расследование так и не было проведено до конца. И, хотя в интернет попал сам отчет комиссии Салье, многие документы ранее не публиковались. Что позволило утверждать, что их и не было, заключает Иванидзе.
Почему статья не была опубликована в 2000 году - "Ведомостям" не хватило фактов
Ранее Иванидзе рассказал о неудачных попытках опубликовать это расследование.
"Я возглавлял отдел расследований в "Ведомостях". Нет ничего удивительно в том, что личность Владимира Путина очень заинтересовала меня в 2000 году. Я встретился с Мариной Салье. Ездил в Петербург, пытался встретиться там с людьми, которые могли владеть интересующей меня информацией. Все были ужасно напуганы. От интервью отказался заместитель Салье Юрий Гладков. Юрий Болдырев не отказался, но говорил таким деревянным языком, что было очевидно: ему совершенно не хотелось вмешиваться в разборки, которые неминуемо должны были последовать после публикации Я расспрашивал правозащитников, людей, которые так или иначе были связаны с Салье, с Ленсоветом.. Так в результате огромного труда, затраченного на то, чтобы воссоздать атмосферу путинского окружения начала 90-х, у меня накопилось большое количество материала.
Я написал статью, назвав ее "Спасая подполковника Путина". Началась борьба с главным редактором. Прямо сказать мне "нет" он не мог, но просил уточнить то одно, то другое. Я написал второй вариант. Не помогло. Документов было море, не нужно было ничего выдумывать. Но в итоге ничего не было опубликовано. Я не выдержал и ушел. Я перешел на работу в "Совершенно секретно" по предложению Артема Боровика, а через несколько дней он погиб. Я проработал в газете какое-то время после его смерти, а потом ушел и вообще уехал из страны. Я бы хотел остаться, но работать стало невозможно. Насколько мне известно, моя фамилия вызывала изжогу не только у нового руководства "Совершенно секретно", но и выше".
Редакция NEWSru.com связалась с тогдашним главредом газеты "Ведомости" Леонидом Бершидским (ныне - главный редактор информационного портала Slon.ru). Бершидский пояснил, что не опубликовал статью Иванидзе из-за фактических пробелов. Например, в ней не было ясности, на каких условиях коммерческие фирмы получали сырье, которое должны были поставить на экспорт, будь то скандий, пиломатериалы или мазут. Поступило ли продовольствие по каким-либо из контрактов и куда оно делось.
"Понятно только, что выдавались лицензии на экспорт путинским комитетом, и некоторые из этих фирм, которым выдали лицензии, имели непонятную - или понятную, но почему-то не нравящуюся Иванидзе - структуру собственности. Но был 1991-й год на дворе, и фирм с хорошей репутацией было не очень много", - заявил Бершидский.
"Эти описания бардака, который творился в нашей стране, меня не удивляют. Я ищу описание бизнес-схемы, которая была устроена. Я ищу в ней указания на какие-то незаконные действия этих фирм, Путина. Я не нахожу убедительного описания схемы и убедительных доказательств незаконных действий", - заключил он, добавив, что и "вариант 2010 года", опубликованный на сайте радиостанции "Свобода", он также не стал бы публиковать.