За пять лет в рядах международной коалиции борьбы с терроризмом единства не прибавилось. Ведущие державы так и не смогли договориться, что именно понимать под этим понятием, какие угрозы со стороны международных террористов считать первостепенными и, в итоге, какими методами с ними бороться. Об этой коллизии рассуждает на страницах Los Angeles Times бывший вице-премьер-министр Израиля Натан Щаранский.
Летом 2000 года российский президент Владимир Путин рассказал ему историю, которую он не смог позабыть. Тогда они встречались в Кремле, и Щаранский поднял вопрос о серьезной опасности, которой грозит миру передача ракетных технологий и ядерных материалов иранцам. С точки зрения Путина, однако, истинная опасность исходит не от иранских ракет с ядерными боеголовками или, если уж на то пошло, не от смертоносного арсенала какой бы то ни было страны.
"Представьте себе солнечный и прекрасный день на окраине Манхэттена, - сказал Путин. - Мужчина преклонных лет склоняется над розами в своем маленьком садике вместе с племянником, который приехал навестить его из Европы. Жизнь кажется совершенно нормальной. На следующий день племянник с чемоданом в руках садится в поезд, который едет в центр Манхэттена. А в чемодане лежит ядерная бомба".
Угроза, разъяснял израильскому политику Путин за год до 11 сентября, исходит не от той или иной страны, а от их террористических посредников - которым суверенное государство, не желающее пачкать собственные руки, тихо помогает и поддерживает. Этот сценарий осуществился, когда "Аль-Каида" спланировала теракты 11 сентября из Афганистана, получая поддержку правительства "Талибан".
"Летом 2006 года это произошло снова, когда Иран получил возможность вести войну на юге Ливана и севере Израиля с помощью своих посредников, "Хизбаллах", - рассуждает Щаранский. - Но на этот раз слабая реакция международного сообщества нанесла глобальной войне с террором мощный удар".
Пять лет назад, после 11 сентября подобная безнаказанность казалась "невероятной". Именно тогда президент Буш отказался от традиционного подхода к борьбе с террором, пообещав, что с того самого момента США не будут проводить различий между террористами и режимами, их поддерживающими, действуя по принципу "либо с нами, либо с террористами".
В мире до 11 сентября режимы редко привлекались к ответственности за действия террористических группировок. На этот раз ответственность была возложена на режим Талибана. И международное сообщество тогда сочло удал по талибам справедливым возмездием.
Это было крайне важно по двум причинам. "Во-первых, это было признанием того, что международный терроризм полагается на поддержку суверенных государств", - считает Щаранский. В конце концов, это режимы, которые предоставляют террористическим группировкам территорию для проведения учений, вооружения и зомбирования их членов, режимы, которые предоставляют им решающую финансовую, дипломатическую, логистическую и разведывательную помощь.
Во-вторых, продолжает он, хотя тайные террористические ячейки сложно искоренить полностью и невозможно сдержать всех фанатиков-смертников, "режимы, поддерживающие террористические группировки, имеют обратный адрес и редко готовы на самоубийство" (полный текст на сайте Inopressa.ru).
Так что возложение вины за действия "Аль-Каиды" на "Талибан" и превращение этой логики в главный принцип войны с террором действительно стало большим сдерживающим фактором, заключает израильский политик. Об этом сразу же были уведомлены все до единого режимы.
Прошло пять лет. "Хизбаллах" совершает неспровоцированную атаку на Израиль. То, что "Хизбаллах" - посредник Ирана, очевидно (СПРАВКА). Общеизвестно, что "Хизбаллах" получает от иранского режима более 100 млн долларов в год, а также современное вооружение и обучение, напоминает Щаранский.
"Однако Иран не заплатил никакой цены за действия своих посредников, - пишет политик. - Никаких военных ударов по иранским мишеням, никаких санкций, никакой иной угрозы для иранских интересов". Как раз наоборот, подчеркивает он, сразу же после войны в демократическом мире возобновились призывы включиться во взаимодействие с Ираном.
"Симптомом моральной близорукости Запада, - продолжает Щаранский, - стал фарс, достойный Оруэлла: бывший иранский президент Мухаммед Хатами, при котором после облавы в Тегеранском университете в 1999 году пытали студентов и чье правление было омрачено неуклонным подавлением инакомыслия, выступил в воскресенье в гарвардской Школе управления Кеннеди по вопросу "Этика толерантности в век насилия"".
Для Израиля намерения иранского режима видятся безусловно враждебными. Тегеран призывает "стереть Израиль с карты" и просит своих сторонников представить "мир без Америки", при этом стремясь к господству на Ближнем Востоке, перечисляет Щаранский.
Отказавшись привлечь Иран к ответственности за его вызывающую поддержку "Хизбаллах", "свободный мир подорвал центральный столп войны с террором и дал иранскому режиму мощное оружие для удовлетворения своих амбиций", считает израильский политик. Теперь муллы знают, что могут безнаказанно атаковать демократическую страну, заключает он.
С учетом "апокалипсического фанатизма" иранского лидера вопрос о том, можно ли сдержать нынешний режим в Тегеране путем угрозы взаимно гарантированного разрушения, является открытым. "Однако, принимая во внимание, как мир отреагировал на "Хизбаллах", он может быть чисто формальным", - полагает Щаранский. Ибо Ирану наверняка выгоднее вести ядерную войну с Израилем через своих посредников. А если нет ответственности, то зачем ограничиваться только Израилем?
"Дорога к чемоданчику с бомбой в Тель-Авиве, Париже или Нью-Йорке просто стала намного короче", - заключает бывший израильский вице-премьер.