"Они не бросали в меня помидорами, - шутливо вспоминает свой театральный дебют архиепископ Туту. - Наверно они подумали: "Бедняга! Давайте поаплодируем ему стоя". Они были очень любезны ко мне, старику"
Yahoo!
Бывший примас Англиканской церкви в ЮАР, архиепископ и нобелевский лауреат Дезмонд Туту дебютировал в необычном для себя амплуа - сыграл одну из ролей в нью-йоркском спектакле о судьбе узников американской военной базы Гуантанамо, сообщает "Благовест-инфо" со ссылкой на ENI.

Англиканский прелат дал два представления, сыграв в пьесе "Гуантанамо - честь должна защищать свободу" в театре "Culture Project" в нью-йоркском районе Гринвич-Виллидж. В спектакле архиепископ Туту сыграл роль лорда Стейна - британского судьи, выступившего с критикой американских властей за нечеловеческие условия, в которых содержатся "террористы" на Гуантанамо. "Он заставил зрителей волноваться", - заявила Алиса Сейден, менеджер театра.

Изначально пьеса о Гунтанамо шла на лондонской сцене и сочеталась с лекциями и семинарами по правам человека. В американской постановке участвуют не только актеры, но и деятели правозащитного движения - такие, как архиепископ Туту. Как ожидается, 16 октября в том же спектакле выступит директор Американского союза за гражданские права.

Появление на сцене нью-йоркского театра архиепископа Туту, прославившегося борьбой с апартеидом, произвело фурор - зрители устроили прелату несколько оваций и аплодировали ему стоя.

"Теперь я жду, когда меня выдвинут на театральную премию "Тони", - пошутил лауреат Нобелевской премии мира в интервью британской "Гардиан". В то же время архиепископ Туту очень серьезно относится к проблеме заключенных в Гуантанамо. "Когда-то в моей стране понятие "национальной безопасности" также эксплуатировалось с целью преследования людей, - подчеркнул прелат. - Я испытал эффект "дежа вю", потому что в свое время правительство Южной Африки точно также оправдывало режим апартеида".

"Они не бросали в меня помидорами, - шутливо вспоминает свой театральный дебют архиепископ Туту. - Наверно они подумали: "Бедняга! Давайте поаплодируем ему стоя". Они были очень любезны ко мне, старику".