Повышенная ставка страховых взносов, пришедших на смену единому социальному налогу (ЕСН), действует всего два месяца, а страсти по поводу скандальной реформы не желают утихать. В правительстве уже понимают, что сделали глупость, но как ее исправить, пока не знают.
Собственно, кипение страстей не останавливалось с того самого дня, как стало понятно, что повышения соответствующего тарифа не избежать. Напомню, что ЕСН был отменен с 1 января 2010 года, когда на смену ему пришли платежи внебюджетные фонды - пенсионный, социального и обязательного медицинского страхования. Весь прошлый год совокупный тариф страховых отчислений составлял 26% от фонда оплаты труда, то есть равнялся действовавшей до этого ставке ЕСН. Однако с этого года величина страховых платежей резко возросла - до 34%.
В свое оправдание власти ссылаются на необходимость бороться с растущим дефицитом Пенсионного фонда. Государство взяло на себя повышенные социальные обязательства и другого способа найти деньги на дальнейшее субсидирование страховых фондов кроме повышения налогов нет, уверяют в правительстве. Тем более что резервы, вроде повышения акцизов на табак или бензин, уже задействованы.
Не секрет, что подобная аргументация далеко не всем кажется достаточно убедительной. Критики данной новации справедливо указывают на то, что повышение ставки страховых платежей в первую очередь ударит по отраслям с высокой долей оплаты труда в издержках. Прежде всего, по малому бизнесу и предприятиям новой экономики, где главным активом являются "мозги". При этом на сырьевой отрасли, где доля зарплаты в совокупных расходах сравнительно невелика, практически не пострадают. Как минимум, это означает дальнейшее закрепление сырьевой направленности российской экономики и, мягко говоря, отсутствие дополнительных стимулов для развития пресловутых инноваций, требующих интеллектуального труда живых людей, то есть налогоплательщиков.
Что последует за повышением налога, тоже понятно. Вариантов несколько и все они поведут не росту поступлений в соответствующие фонды, на что рассчитывают в правительстве, а к их снижению. А именно: уход бизнеса в тень с выплатой зарплат в конвертах, торможение роста или сокращение фондов оплаты труда для компенсации налоговых потерь, а в самом плачевном случае - сокращение персонала и закрытие компаний. В частности, в "профсоюзе" малого бизнеса "ОПОРА России" уже подсчитали, что увеличение ставки страховых платежей приведет к уходу "в тень" порядка 20-30% малого бизнеса, сокращению штатов на те же 20%, а примерно у половины предпринимателей вырастет себестоимость.
Теоретические выкладки уже подтверждает практика - в конце декабря прошлого года объем поступлений в страховые фонды начал снижаться. В правительстве пока осторожно объясняют это эффектом регрессии (как раз в конце прошлого года из-под налогообложения были выведены доходы ниже 450 тысяч рублей). Еще одна причина - с отменой ЕСН функции сбора страховых платежей перешли от налогового министерства к Пенсионному фонду, чьи сотрудники еще не успели в той же мере овладеть искусством выбивания недоимок. Тем не менее, есть веские основания полагать, что падение сборов связано с тем, что бизнес заранее начал готовиться к повышению ставок, снижая легальные доходы своих работников.
Уже существуют и оценки вероятного ущерба для экономики: по расчетам Владимира Назарова из Института экономической политики имени Егора Гайдара, в 2011 году они составят 0,5-0,7 процентных пункта. В будущем они могут вырасти, поскольку все больше компаний будут уходить в тень или сворачивать бизнес. Лучшее, до чего пока додумались в правительстве в ответ на обоснованные протесты против налоговой новации, - введение двухгодичного моратория на повышение страховой ставки для малых предприятий, представленных 17 видами экономической деятельности. Во вторник истек крайний срок, отведенный премьером Путиным правительству на поиск решения по проблеме страховых взносов. Его так и не последовало.
Но найти его придется. И вот лишь несколько идей, где поискать. Очевидно, что правительству необходимо делать шаги, направленные на сокращение теневого сектора экономики. Однажды ему это уже удалось, когда была введена плоская шкала подоходного налога, после чего резко возросла его собираемость. Резервы для компенсации выпадающих налоговых доходов тоже существуют. Например, за счет продолжения приватизации и повышения налоговой нагрузки на газовую отрасль, где она кратно ниже, чем в нефтянке. Также неплохо бы разобраться со структурой расходов федерального бюджета, явно перегруженного тратами на оборону и госинвестиции, заведомо неэффективные. Наконец, как отмечают эксперты, необходимо реформировать саму пенсионную систему, отделив пенсионное страхование от пенсионного обеспечения.
Делать все это надо довольно быстро. Однако так, чтобы очередное поспешное решение не стало бы очередной ошибкой, требующей еще скорейшего исправления.