В этом году у среднегодовой цены на нефть есть все шансы поставить новый абсолютный рекорд. Уже за первые 7 месяцев этого года средняя цена на нефть марки Urals поставила новый абсолютный рекорд и составила 109,17 доллара за баррель. Предыдущий рекорд за первые семь месяцев года на уровне 109,1 доллара за баррель был поставлен в 2008 году - за полтора месяца до банкротства Lehman Brothers, с которого принято вести отсчет российского кризиса.
Несмотря на то, что средняя цифра 2008 и 2011 годов практически совпадают, ситуация тогда и сейчас принципиально разная. Если в 2008 году этот средний показатель был достигнут за счет кратковременного взлета цены, которая к маю дошла почти до 150 долларов, после которого нефтяные котировки стали не менее активно снижаться, а потом и вовсе рухнули в результате череды биржевых крахов, спровоцированных банкротством Lehman Brothers, то сейчас нефть уже около полугода торгуется выше 100 долларов за баррель.
Взлет 2008 года был чем-то экстраординарным, из ряда вон выходящим, дополнительным шоком, представляющим угрозу для экономического роста развитых стран. К нынешним 100 с небольшим долларам за баррель мировая экономика сумела адаптироваться.
Еще одно серьезное отличие заключается в том, что обвал 2008 года состоялся в результате жесточайшего банковского кризиса и кризиса ликвидности, в то время как сейчас мировая экономика, если и испытывает какой-то дефицит, то это явно не дефицит денег. Сверхмягкая денежная политика большинства центробанков развитых стран, ставшая результатом борьбы с финансовым кризисом, далека от завершения.
Главное сходство августа 2008 и августа 2011 заключается в том, что сейчас, как и три года назад, мировая финансовая система балансирует на грани разрушительного кризиса, причем нынешние проблемы - проблемы госдолга членов зоны евро и США - несопоставимо масштабнее, чем плачевное финансовое состояние ряда мировых инвестбанков, которое было главной угрозой августа 2008 года. А поскольку единственный способ избежать коллапса, который рискует похоронить под собой всю мировую финансовую систему - печатный станок, можно смело прогнозировать, что беспрецедентная щедрость центробанков в ближайшие годы никуда не денется.
Все это серьезно снижает вероятность того, что цены на нефть в обозримом будущем (по крайней мере, до конца года) обвалится, а российский бюджет начнет испытывать недостаток в средствах. Несмотря на традиционно консервативные оценки и прогнозы Минфина, дефицит федерального бюджета по результатам года, если и будет иметь место, то окажется куда меньше того, что планировался изначально.
К сожалению, особого повода для оптимизма сложившаяся ситуация не дает. Несмотря на "образцовое" для России поведение нефтяных котировок, ни докризисных темпов роста, ни даже докризисных бюджетных показателей, достичь не удалось. В результате "ручного управления" доля госсектора в российской экономике выросла, как выросла и степень концентрации и монополизации бизнеса. Результатом государственных попыток уйти от пагубной сырьевой зависимости стало лишь то, что степень этой зависимости многократно выросла.
Высокие цены на нефть, а также возникшие (и, стоит отметить, вполне обоснованные) сомнения в надежности практически любых активов, в которых принято держать резервы, могут привести к стремительному раздуванию бюджета страны за счет государственных инвестиций в "модернизацию". Иными словами, будут на две трети (если не на три четверти) разворованы. При этом масштабное воровство, неизбежное в условиях "управляемой демократии, когда механизм парламентского контроля за расходованием госсредств практически не работает, не единственная и даже не самая большая угроза.
Государство рискует завязнуть в финансируемых за счет нефтяных сверхдоходов грандиозных "суперпроектах", полезность и эффективность которых может оказаться весьма сомнительной. Собственно, именно этого искушения не смогло избежать советское руководство во второй половине 70-х. И нынешняя российская экономика становится все больше похожа на экономику позднего СССР.