"Но это все домашние эмоции и милые воспоминания у всех. А на самом деле я относился и отношусь к Рогинскому по-другому. На самом деле я видел в нем и вижу одного из самых значительных современников, с которым мне довелось общаться. Одного из самых значительных и важных людей России последних 25 лет.
Рогинский не любил броской публичности. Прятался от своей роли одной из ключевых фигур российской общественно-политической жизни. От роли вожака и организатора. Ему больше нравилась роль серого кардинала, или это была академическая скромность, или прививка конспирации.
Он рьяно настаивал на черте, напрочь отделяющей правозащиту от политики. Определенно брезгуя последней. Мы спорили об этом, когда я записывал его лекцию о правозащитном движении для курса в Открытом университете. Он рисовал историю правозащитного движения как изолированную от политической истории. Говорил, что диссидентство не дало ничего российской политике. И хотя это по большому счету не так, в этом есть, конечно, немало справедливого и важного для размышлений (если сравнить, например, судьбу русского диссидентства и польского).
Эта тяга к ограничению, она, может быть, мешала современникам осознавать настоящий масштаб его личности. Но, слава богу, есть ясное свидетельство, неоспоримая улика. "Мемориал". Одна из самых удивительных, красивых и успешных институций, созданных в России в последние 30 лет. Одно из настоящих достижений ее постсоветского периода. Того, в чем смысл этого периода себя сумел проявить и запечатлеть.
Да почему только постсоветского? Если посмотреть на всю историю России - всю-всю историю России - и назвать 10 самых ярких и значительных негосударственных институций, то и сюда войдет "Мемориал". Ключ и замок, соединивший историка, ставшего общественным деятелем, с предметом его любви - русской историей".