"На первой фотографии два американских спринтера, победитель и третий призер забега на 200 метров на Олимпиаде-68 в Мексике. С поднятыми вверх руками в знак поддержки "Черных пантер", военизированной организации, боровшейся за права чернокожих в Америке и с серебристыми значками группы чернокожих спортсменов, борющихся против сегрегации. За эту маленькую демонстрацию руководство делегации выгнало их из Олимпийской деревни и американской сборной.
История показала, что правда была на их стороне и сейчас в Сан-Хосе стоит памятник этой демонстрации, воспроизводящий знаменитую фотографию. Пьедестал для серебряного призёра на памятнике пустует - потому что это памятник знаменитому жесту борцов за права угнетаемого меньшинства.
Но если приглядеться к первой фотографии повнимательнее, то видно, что на груди серебряного призера, австралийца Питера Нормана - тот же самый значок. Узнав, что первый и третий призеры - которых он до этого не знал - собираются провести запрещенную акцию, он попросил значок и для себя тоже. Потому что верил в Бога и в то, что все равны. При том, что представлял страну, в которой тогда действовали законы апартеида - почти как в ЮАР.
Его выгнали из сборной Австралии и подвергли остракизму, ему было трудно найти работу и у него были все проблемы бывших спортсменов. Его не взяли на следующую олимпиаду, хотя он был самым быстрым бегуном страны. (Рекорд Австралии, установленный им в тот забег, не побит до сих пор.) Ему предлагали помощь в обмен на осуждение той демонстрации. Его не пригласили в качестве гостя на Сиднейскую - домашнюю - олимпиаду.
Олимпийский комитет Австралии до сих пор отрицает, что Нормана много лет наказывали за ту самую демонстрацию против расовой дискриминации, но парламент Австралии принял в 2012 году специальное постановление - с извинениями, посмертными, за то, как обращались с человеком, которым они должны были гордиться.
И еще такая деталь. Джон Карлос и Томми Смит, чемпион и третий призер, довольно быстро стали героями в Америке - и многие считают, что на памятнике в Сан Хосе стоит два человека потому, что кого волнует какой-то белый иностранец. Но, вроде, на самом деле нет - Петер Норман сам хотел, чтобы это место на памятнике оставалось пустым. Чтобы там мог стоять каждый".