"Это когда у меня есть друг, а у него сестра, а у нее есть приятель, который, вроде, за Путина (но не точно). Но при этом мы все считаем — по-прежнему, выучив нашу беспомощность — что где-то там есть путинское большинство. На Уралвагонзаводе. (На Уралвагонзаводе, где работает приятель сестры друга, второй месяц не платят зарплату и Путина ругают такими словами, которых мы не знаем — но до нас эти слова не доходят).
Король голый. Но пока никто об этом не сказал, он ходит будто одетый. Все держится на фигуре умолчания, на том, что подавляющее большинство людей верит в то, что они — меньшинство (каждый сам про себя). Но иногда бывает, что фигура умолчания истончается и пропадает. Прошлой осенью так случилось в четырех регионах. В первом туре действующий губернатор более или менее случайно набирал вместо положенных 60% какие-нибудь 48%, а занявший второе место технический кандидат набирал 25%. Ну что такого, вроде, разрыв огромный. Но во втором туре 48-25 внезапно превращались в 40-60 или даже в 30-70. Почему? За счет громадного прироста протестной явки между первым и вторым туром.
За счет того, что этот самый избиратель, не веривший вообще ни во что, получал вдруг мощнейший сигнал, когда кандидат от власти чуть-чуть не добирал в первом туре. "А чё, так можно было что ли?". "А чё, так можно было что ли?" — восклицал избиратель, приходил на участок, радостно голосовал против единоросса и единоросс, поскуливая, оплеванный, уползал под шконку.
Вот вся наша затея с "умным голосованием" ровно про это: показать большинству, что оно большинство. Показать, что да — так можно было, давно уже можно. Что король давно голый, кроме (небольшого количества) резиновых дубинок и какой-то обслуги этих дубинок, всяких памфиловых-касамар на побегушках, у него нет за душой вообще ничего: ни идеи, ни людей, ни поддержки".